С 6 января по 26 января 1991 года столица Южной Осетии Цхинвал была оккупирована грузинскими войсками, и только благодаря мужеству и единению народа город был освобожден.
В ночь с 5 на 6 января решением руководства рушившегося СССР бандформирования Грузии заняли центр столицы Южной Осетии, где в основном находились важные государственные структуры.
Утром Цхинвал по обыкновению наполнился жизнью, готовясь к ежедневной рабочей суете, дети собирались в школы, взрослые по своим делам, ни о чем не подозревая и не совсем понимая, что происходит.

Освобождение Цхинвала повлекло тяжелые последствия

Как вспоминает заместитель министра внутренних дел Тарзан Кокоев, проснувшись 6 января, горожане застали нелицеприятную картину – люди в военной форме с оружием в руках и с собаками пикетировали центр города, останавливали и обыскивали транспорт и пешеходов.
«В этот период хаоса и развала советской власти никто не мог анализировать ситуацию. Уверен, даже грузинские власти не могли предугадать, что будет дальше и какие шаги они предпримут. Возникшее фашистское движение шло самотеком. Грузинская власть односторонне денонсировала договор об образовании ГССР, а отдельным постановлением ликвидировала Юго-Осетинскую Автономную область. На 6 января ввели так называемые структуры правоохранительных органов Грузии для «наведения конституционного порядка» в Южной Осетии», – сказал он.
Однако, как стало известно позднее, грузинские войска были собраны из неформалов и бандформирований под руководством Джаба Иоселиани, Тенгиза Кетовани и других неоднозначных личностей, никогда не занимавших государственные должности и наживавшихся на хаосе, царившем на постсоветском пространстве. Тбилиси зная, что развал СССР неизбежен, готовился к тому, чтобы очистить территорию Южной Осетии «от лиц негрузинской национальности».
По словам Тарзана Кокоева, первой жертвой 6 января стал сотрудник органов внутренних дел Григорий Кочиев, который при исполнении служебных обязанностей погиб во время перестрелки с неформалами. «Несколько мирных жителей были ранены, среди них я знал известного историка Ивана Цховребова, отца известного тренера по борьбе Дзамболата Тедеева – Илья Тедеева. В ходе противостояния с грузинскими бандформированиями погиб Инал Тасоев. Судя по поведению, грузины и сами не четко понимали, какая задача поставлена перед ними. Грузия ввела эти войска якобы для наведения порядка, с целью запугать население, но в первые же дни были убиты мирные жители», – уточнил он.
По воспоминаниям Тарзана Кокоева, среди югоосетинской молодежи было создано ополчение. В ходе 20 дней, ребята по ночам делали вылазки и совершали атаки на грузинских захватчиков. Грузинские оккупанты поняв, что они в окружении, и по мере нагнетания обстановки станут мишенью, 26 января вынужденно ушли на другие позиции. Освободив город, они обосновались у грузинских сел Диц и Тирзнис. И начался новый этап эскалации вооруженного конфликта в Южной Осетии.
«Руководители Южной Осетии не могли ничего предпринять. Грузинские войска не вели никаких переговоров и не признавали их в качестве лидеров, так как Юго-Осетинская область была ликвидирована, но переговоры велись с различными представителями общественности.
Тогда среди деловых кругов югоосетинской системы были люди, смотревшие через призму финансовой выгоды, которые так или иначе были связаны с грузинскими властями, коррупционными структурами и вели закулисные переговоры с грузинами», – подчеркнул Тарзан Кокоев.
После освобождения города жители заходили в объекты, где ранее дислоцировались грузинские войска: театр, здание правительства, почта, музей и другие учреждения, и все были поражены.
«Было такое чувство, что варварские племена занимали город. Они не только все перевернули и разгромили, а творили дела, о которых неэтично говорить, вели себя как нелюди. И это представители великой грузинской культурной нации», – отметил он.
В ночь с 26 на 27 января грузинские неформалы покинули центр города Цхинвал, но никто не мог предположить, что это начало основных бед и последующих ужасных событий для народа Южной Осетии.
Тарзан Кокоев также поделился с самыми тягостными воспоминаниями.
«У моего друга Алана Газзаева - сына заместителя начальника управления внутренних дел Южной Осетии Касболата Газзаева, умерла мать и 8-9 января ее должны были похоронить. Центр был занят грузинскими войсками и Алан не мог попасть в дом. Он уже тогда был известен в Тбилиси своим противостоянием грузинским властям. Утром, когда соседи выходили за хлебом, они передавали нам информацию, и мы знали, что грузины ждут, когда Алан придет на похороны матери, чтобы поймать его. Ему удалось проститься с матерью только в ходе похоронной процессии», – рассказал он.

Родина защищена, но молодость упущена…

Заместитель Министра обороны РЮО Игорь Алборов, в 1991году ходил всего лишь в 11 класс, но по его словам, с 9 класса (1989 год) он был в курсе всех событий, поэтому оккупация города грузинскими войсками не вызвала особого удивления, но эффект неожиданности был.
«Утром 6 января, в полном неведении, что грузинские оккупанты вошли в город, каждый занимался своими делами. Я пошел в школу и меня останавливает милиционер и заговаривает с грузинским акцентом, выворачивает мои карманы и ощупывает. Какая тут еще школа…
С югоосетинской стороны также были организованы защитные гражданские группы, и мы со сверстниками тоже стояли на посту и в наряде по дежурствам. В основном мы собирали необходимую информацию для взрослых», - сказал он.
Как отметил Игорь Алборов, тогда югоосетинская сторона не была вооружена. Именно в эти дни с 6 по 26 января и возникли первые самодельные виды оружия, в основном гранаты.
«Патриотизм и любовь к родине нашего народа оказались гораздо сильнее страха и народ собирался группами неподалеку от зданий, занятых грузинами. Они, конечно же, наблюдали эти картины. Через некоторое время ребята группами нападали на них по ночам, отбирали оружие или стреляли из самодельного оружия, все чаще вступая с ними в конфликт. Иными словами, ребята не бездействовали, они знали, что на их землю пришел враг, и необходимо защитить народ. С грузинами проводили переговоры Гри Кочиев, Джако Цховребов, который принимал активное участие в переговорах по обмену пленными», – подчеркнул Игорь Алборов.
По его словам, 26 января возможно – маленькая победа, но это было началом самого трагического периода в жизни югоосетинского народа - это и Зарская и Ередская трагедии. Игорь Алборов, предположил, что возможно и были достигнуты договоры с грузинами, но они нарушили их, как это бывало часто за период грузино-осетинского конфликта, и в 2004 и 2008 гг.
«Эти события в моей судьбе в первую очередь отразились на учебе, я учился хорошо, а после этих событий уже не осваивал программу, так как в основном стоял на посту. В школу ходил, но скорее уже чисто символически. Когда поступал на юридический факультет, я понял, что упустил очень многое. Естественно, когда в этом возрасте в боевых действиях ты видишь, как погибают люди, это не может не отразиться и на психике. Я помню, как мы перебегали улицы, обстреливаемые снайперами, которым было все равно кто идет по улице - ребенок или старик, они убивали всех», - вспоминал он.
После январских событий 1991 г. Игорь Алборов стал активным защитником отечества, в 1992 г. он получил ранение.
Впрочем, в те годы мало у кого вызывала удивление картина - как с оружием в руках совсем еще юные ребята защищали родину!

Мадина БЯЗРОВА,
газета "Южная Осетия"